Олег Павлов — личность незаурядная, ну и жизнеописание его тащит на роман. Родился в 1968-м в российской образованной семье в Суровом. Вежливый в конформистской атмосфере кавказского города, в 16 лет умчался в фестивальную Москву в розысках приключений. Никак не поступив сходу в ВУЗ, попал в пограничные войска. Свои 1-ые вирши нацарапал на турецкой пограничной вышке, за что отбывал на полковой гауптвахте нелёгкие 40 дня и ночи. Наконец службы прогремело Спитакское (Ленинаканское) землетрясение, а также он вкупе со собственной частью анализировал завалы. Опосля армии рванул на Север, в следующем году, отказавшись от нефтедолларовой пролетарской синекуры, поступил в мед, студентом дежурил на быстрой, работал санитаром, сообразно окончании ВУЗа?– психиатром а также наркологом. Заглазно закончил Писательский ВУЗ им. Горьковатого. Занимал корреспондентские а также редакторские должности в местных газетах а также журнальчиках. Позже жил в Санкт-Петербурге а также в конце концов ишак в Москве, продолжив журналистскую а также литературную активность, управляет литобъединением «Кимберлитовая трубка». Его поэзия многогранна?– от серьёзных мыслеформ редкой глубины по лёгких зарисовок, от огромных поэм по ироничных «заметок на полях». Завтра ему – 45! ЛЁГКОСТЬ БЫТИЯ Жизнь никак не длинноватая улица. Ежели бежать поперёк, Ты никак не вымолишь у Господа Ни звезды, ни уголёк. Коснется касатка мгновенье, Перепутав провода. Жизнь – только тупое усердие В ниоткуда из куда. Прыгнул, выпучив окоёнки, Мил, глазаст, аляповат, А позже винцо, девчонки, Трагедийный установка, Малларме, Шаляпин, Чаплин – Всё нелегко, только просто. А также вплывают капли в капли, Как лекарственное средство в млеко. ОДИНОЧЕСТВО День избалован ночкой. Стоит запамятовать пальтецо, В краски к себе одиночество Никак не пригласит никто. Бродит оно неприкаянно, Светится в темноте, А за столом икают Те, что «не те». Вообщем, к чему тут склочничество, Свары никак не мёд, Бродит в тебе одиночество, Сипло сообразноёт. Следовательно оно простужено – Быстро умрёт. Станешь кому-то нужен, Некто поймёт. А также с энтузиазмом рассматривать Будешь окно, Через которое в люди Вышло оно. Набросок У их сельдерей на грядке, У их всё в ажуре? Навряд ли… Доверчивые, я живописую Тебя на снегу, необутую, А также это никак не всуе (всуе – отнятое у индейца). Словил я в бору лису а также Тебе я её несу, однако Никак не с целью пошива шубы, А с тем, чтоб продлить набросок, В каком мы глядим на стёкла, На капли, На точку в небе, На муху в оконной ободе, На птиц на подъёмном кране, стрелу… А также хребет, как гребень, Поднимается, чтобы никак не крест идти, а Бег сообразно пересечённой местности В розысках неизведанного. САМОСУД Разлетается стенка – Яростен. В голове причина одна – Богопротивен. Пусть мозоли на губках – Тонки. А также никак не настолько важна судьбина Гонки. Никак не в кювет, этак разворот На лево. А также скривившись, шепчет уста: «Эва…» Долюбить по правоты? Чисто. На маршрутах твоих никак не ты Истов. Болезнь подороже самому, Знаю. Удовольствие? – Тому, С краю, Посередке решетка никак не один Ты ли? Разжигаешься, смотри – В мыле. А стенка стоит а также отсутствует Бреши, А также бренчит кордебалет: «Грешен…» Муниципальный РЭП С её профиля позволительно чеканить монеты. Следовательно, я никак не один примечаю это, а также она закрывается рукавом, плащом, только бы чем, впившись в узкий троллейбусный поручень. Упаси вас боже чиркать сонеты в честь троллейбусной женщины, забавнее нету, когда ты для никак неё, хоть в поход идти, а она для тебя: «Вы выходите?» Недостает, мне на последующей приостановке, Утомлять, преимущество, никак не совсем проворно, Может, тему взростить о живых в аду, (а она всё струится к выходу). Сходу охото обелить катастрофа, ведь неестественность в отношениях переплёскивается на личика, а также они начинают колотиться, Разлетаясь на тыщи злобных осколков, собираем, пальцам мало колко, из мозаики сна вынимая познание, принуждая воспоминанья Листать этим же пальцем липким уши, нос, подбородок, ока, ухмылку (коей никак не было, другими словами вслед за тем был крах), следовательно, взором её всё ж перецеловал… НОРИЛЬСК Корабль уходит на север, А птицы устремляются на юг. А также где-то гуляет рассеян Мой самый-самый неповторимый друг. Надвинув на голову шляпу, Повыше подняв воротничок, Он мог бы отбыть в Анапу, Только к северу сердечком приник. Тут жёны практически что без тени, Служба – никак не вялый кисель, Товарищи для души, но не средств, А также люди остальные совершенно. Гудят самолётно вьюги, Жужжит юная пурга, Пускай за окном еле-еле Проглядывают берега Рассвета. Полярною ночкой Читает он неотапливаемый ежедневник, В каком таится межстрочно Его умопомрачительный лик. Интарик, приятель из сердца, В отдалёкаковой заснеженной темноте, В каком месте солнце из малеханьких терций Лежит на прохладной земле.
Теги: Инновационная поэзия
