Словечко «приватизация» издавна теснее стало у наших управляющих кругов некоторым заклятием супротив злых духов. Приверженность процессу «разгосударствления» позволительно разглядывать а также как болезненный евнухоидизм: чуть стихнет недуг, а позже кидается на наш соц организм с двойной силой. Ещё на слуху напевы былых лет. То внезапно острая нищета «в наикратчайшие сроки приготовить чин приватизации больших компаний, в каких порция госсобственности превосходит 50 процентов», то охота немедля понизить процент ограничений на иностранное роль в российских компаниях. Этак ведь снижали теснее, а позже ужасались оттоку денежных средств.
Будет гораздо лучше чтобы требовательно узнать за неименье контроля в госсекторе, с необоримым настойчивостью изобретают всё новейшие схемы увода народной принадлежности из корпоративного ведения. А также юные советчики сообразно экономике вещают, насколько средств мы все получим от реализации птицефабрики, в каком месте куры несут золотые яйца. С этим же сладострастным вообушивлением нам разъясняли в 95-м, насколько от залоговых аукционов казна получит средств, которые из казны же на эти аукционы а также выуживались будущими олигархами…
Это теснее стало грустной традицией. Помните сакраментальное ельцинское: «Я уменьшаю список стратегических компаний в 5 раз… Таковой приказ мною подписан».
Никак не внемлют бога приватизаторы, а также никакие резоны им непонятны. А ведь ещё Аристотель утверждал: достояние — никак не во владении, а в использовании. Прудон произнес а также такого сильнее: собственность имеется воровство. Граф Сен-Симон был никак не супротив частного труда, только непорочно веровал в прогресс морали а также возглашал: по-настоящему эффективны лишь те стимулы к труду, что базируются на мнениях верности а также нравственного ублажения, потому «от всякого сообразно возможностям – любому сообразно труду». Утопист, конечно, однако посреди его утопий была мысль общеевропейского парламента…
