Великой хор теснее посиживает приподнято в зале на полукругом расположенных рядах. Оркестранты перед рукоплескания публики рассаживаются на поставленных на сцене «ярусах» – раньше нигде я сходственного никак не лицезрела. Этак удобнее музыкантам а также дирижёру либо величина сцены не в такой мере нужного? Все одно, смотрится это прекрасно. Уходят певцы-солисты, за ними – очень быстро – маэстро Салонен, на огромном экране врубается видеоряд (видеодизайн – Луиса Прайса) а также… Желаете веруйте, желаете недостает, однако музыка «Оранго» – говорящая. Она говорит языком эпохи, в которую формировалась. Говорит без слов, однако ярко, массивно, саркастично а также тяжко. Когда на экране взрывают церковь Христа Спасателя, в ужасной музыкальной буре явственно слышно как будто произнесенное «Вот этак!..». Поражают умопомрачительно скорые темпы почти всех фрагментов музыки, с которыми оркестр совладал виртуозно, а ещё наиболее поражает то, что в моменты, когда совпадали стремительность а также гулкость, чистота звучания оставалась абсолютной. Оранго (голос Иван Новосёлов), кой, сообразно объяснениям иного персонажа, Зоолога (тенор Дмитро Колеушко), «ест с помощью ножика а также вилки, сморкается, играет «Чижика» а также даже говорит «э-хе-хе», произвёл мощное ощущение на публику собственным суровым внешним обликом а также тарзаньим париком, также тем, как он с положенным ему рычанием кинулся на иностранку Сюзанну (сопрано Светлана Павлова). В этот момент созерцатели окинули взором сцену, ища клеточку, в какой, сообразно либретто, в конце собственной карьеры обязан был посиживать Оранго. Работающих лиц в Прологе немало, однако партии у их маленькие, желая запоминающиеся, к тому же юные певцы напевали а также игрались с воодушевлением.
Во 2-м отделении оркестр Финского радио перед управлением Эсы-Пекки Салонена осуществил 4-ю симфонию Шостаковича этак массивно, пронзительно, однако при всем этом щемяще, как будто музыканты были соавторами музыки либо во всяком случае жили в Русском Объединении в 1930-е годы. А великий хор, участвовавший в «Оранго», практически в наполненном составе остался в зале выслушивать 4-ю симфонию композитора, кой не столько отразил эпоху в собственных творениях, только а также сам ею являлся.
