На данный момент мы ограничимся лишь письмами; я буду Вам признательна, ежели Вы мне ответите благодаря чему предлогу, сейчас, когда я, с раскаянием, повторяю, отважилась, я предпочитаю насколько можно быстрее окончить это ремесло. Немедля сообразно получении Вашего письма, подтверждающего Ваше единодушие, я отнесу бумаги в Полпредство.
Принося Вам признательность, я буду благополучна, ежели мне когда-либо удастся прихрять в Москву, а также остаюсь, милосердый сударь, абсолютная симпатии а также признательности
Ваша Марина Тургенева
81, Авеню Моцарта, Париж, 16
P.S. Как я не забываю, в одном из прошлых писем я Вам писала условно бюста, что хочу дать его Музею сообразно завещанию; я обмыслила именно это соглашусь, – к моему огорчению, – на то, чтобы он немедля одолжил своё пространство в Музее; я делаюсь рассудительною, – никак не без усилий, поверьте!
Благодарю ещё раз а также по свидания.
(Перевод с французского. Печатается с сокращениями.)
Письмецо М.М. Пришвина
28 июня 48 года.
Владимиру Дмитриевичу Бонч-Бруевичу к его 75-летию.
Ценный Владимир Дмитриевич!
В старенькое время я встречал Вас посреди обычных российских людей, искателей истины, а также знаю, какое количество Вы сделали в рассуждении собирания документов о жизни а также деловитости этих людей с умнейшей совестью: Вы были настоящим приятелем российского народа.
Синхронно с этой деловитостью Вы немало истратили сил для собирания документов, относящихся к жизни а также творчеству российских писателей, а также этим Вы стали наилучшим приятелем российского писателя.
Знаю, что Вы а также сами беллетрист, а также немало сделали ценных литературных работ, а также об этом произнесут те, кто умышленно занимается Вашими темами, превосходнее меня. А также, естественно, станет для всех замечательно, что они выяснят Вас с этой стороны.
