За Рахманиновым последовала салонная музыка, которую как-то разучивал сам юный Лермонтов: в Добропорядочном пансионе при Столичном институте он хватал уроки сообразно флейте, фортепиано, держал экзамен сообразно скрипке, исполнив в 1829 году первую часть Скрипичного концерта Людвига Маурера.
В Великом зале консерватории в этом сочинении солировал студент Столичной консерватории Александр Митькин, чётко а также твердо выводивший головокружительные пассажи, напомнившие оперные фиоритуры «упоительного Россини». Аналогия тривиальная, ведь, заглянув в справочники, узнаём, что Маурер свою карьеру сделал конкретно в Рф, дойдя по должности инспектора Императорских театров.
Только вкусы Лермонтова шли далее светских «пустячков», чем разъясняется предстоящее воззвание к бетховенскому творчеству. Понятно, что Лермонтов в своём эссе «Панорама Москвы» упоминает Бетховена. Вслед за тем отсутствует четких ссылок на конкретные фантазирования, только маэстро Орлов избрал, пожалуй, самую «лермонтовскую» сообразно духу увертюру «Кориолан». Её смелый заряд, как мы знаем, несёт в себе отрицательную антитезу. Ведь Кориолан, как а также некие герои прозы Лермонтова, был человеком далековато никак не безупречных порядочных свойств.
2-ое помещение напомнило про то, как любимо было творчество Лермонтова людьми театра. Фрагменты из оперы «Демон» Антона Рубинштейна сразили буйством оркестровых красок в «Мужской пляске», а далее никак не обошлось, очевидно, без именитых арий главенствующего богатыря «Не плачь, дитя», «На воздушном океане» а также «Я тот, коему внимала». Обладателю прекрасного баритона, солисту КМТ им. Покровского Роману Боброву порой хватало обольстительности а также демоничности: никак не посодействовала даже накинутая поверх смокинга мантия, в какой певец подсказывал, быстрее, богатыря из «Гарри Поттера», чем могучего владыку решетка.
А вот для Натальи Поляниновой образ робкой Тамары стал четким попаданием в её амплуа. Точёная, элегантная фигура певицы оставила приятное ощущение, как а также стиль пения – узкая, окружённая романтичным флёром. Ну, разумеется же, театральная содержание была бы раскрыта никак не вполне, если б никак не прозвучали вечные мелодии Арама Хачатуряна из музыки к драме «Маскарад»: мазурка а также желанный вальс, упоённо, с экстатической страстностью прозвучавший у МГСО перед управлением Дмитрия Орлова. Чистосердечные аплодисменты зала стали заслуженной заслугой актерам, с которыми мы с наслаждением перелистали странички музыкальной летописи жизни а также творчества Лермонтова.
