«Смерти отсутствует, — обожал твердить Вадим Рабинович, – потому что ещё никто никак не ворачивался оттуда а также никак не свидетельствовал об обратном». Он погиб на 79-м году жизни, через некоторое количество дней опосля выхода собственной крайней книжки «Сто стихотворений». Вероятно, судьбина посчитала, что результаты подведены. Будучи стихотворцем сообразно искреннему складу а также химиком сообразно воспитанию (даже претендентом соответственных наук), он в юности запатентовал некоторое количество технических изобретений, о чём редко кто знал из его коллег сообразно философскому цеху. Вообщем, он оставался поэтом-изобретателем всю свою творческую жизнь. Образ Средневековья, изображенный в его восхитительных книжках «Алхимия как парадокс средневековой культуры», «Исповедь книгочея» а также др., – имеется плод художественного воображения, ставший однако бесспорным научным фактом. Ему чудом удавалось кооперировать в себе высочайшее ренессансное правило а также бытовые повадки человека «эпохи Москвошвея». Его напутствовали Илья Сельвинский, Миша Бахтин а также Сергей Аверинцев. Его уважали как мыслителя а также обожали как чудака. Я знал Вадима наиболее 50 лет. Большую часть из их мы истратили на нескончаемые ночные телефонные дискуссии. Никак не исключено, что это были фаворитные часы моей жизни. Недавно пред уходом он написал: И-н-д-и-в-и-д-у-а-л-ь-н-о-г-о пошива Вьюга-плащ на мне. Верую, что метель забвения никак не заметёт его отпечатки. Игорь ВОЛГИН
Теги: Вадим Рабинович
