Российская философия как философия зародилась в неистовстве «Трёх свиданий» Соловьёва. Она появилась как преподавание о Софии Мудрости Божией.
Соловьёв
О Софии в Рф писали а также по Соловьёва. К примеру, Флоренский ссылается на фантазирования М. Сперанского. А также всё-таки концепт Софии в российской философии вымыслил Соловьёв, для которого София – это «тёнемало беспорядка ясная дочь». Другими словами у Софии имеется отец, а также этот отец – беспорядок. Чтобы остаться в рамках христианского мировоззрения, Соловьёву необходимо было беспорядок заронить в Господе. Что он а также сделал, положив, что «в Господе имеется беспорядок от века». Однако что такое «хаос в Боге», Соловьёв никак не объяснил. А без этого объяснения его концепт Софии делается неясным. Ясно лишь то, что, полагая схожие дела меж беспорядком а также Софией, Соловьёв проблематизировал известие Софии к распорядку, к Логосу а также, следственно, сделал неочевидным местечко российской философии в интеллектуальном пространстве Европы.
3 Свидания
Соловьёв читал а также перечитывал почти всех мистиков, однако, на его взор, «почти все они имеют нрав чрезвычайно индивидуальный а также, этак заявить, слюнявый». Это означает, что любой из их наблюдает свои сны а также никто эти сновидения увидеть никак не может. Однако нельзя не отметить заключается в том, что эксперимент этих мистиков, невзирая на субъективность, совпал о экспериментом Соловьёва, в особенности оценивавшего Бёме а также Сведенборга.
По Соловьёва никто из российских мыслителей никак не смел дерзнуть а также решать свои личные видения в базу философии. Все ссылались на авторитеты, а также Соловьёв ссылался. Однако он был молод, талантлив а также своенравен. Соловьёв едва ли никак не мечтал наяву. «София» – это прихоть Соловьёва, его ребяческое в`идение, повторившееся потом в Лондоне а также в Египте. София явилась ему в том же духе, как как-то явилась философия Боэцию, в виде дамы. Соловьёв говорил с ней, а также она открыла ему ока на мир. Перед впечатлением от этой встречи Соловьёв написал в 1876 году работу перед заглавием «София». Лосев именовал данную работу «довольно странной», незрелой.
Все-таки российская философия заговорила в ней по-французски. Соловьёв пошёл сообразно отпечаткам Чаадаева, кой своё 1-ое философическое письмецо еще написал на французском языке. На языке логоса они пробовали дать российское сознание софийности. Только Европа, которая идентифицирует себя с Логосом Гераклита, никак не совпадает с Софией, с которой идентифицирует себя Наша родина. Потому соединение христиан, которого ждал Соловьёв, никак не состоялось.
