Мне пришло в голову, что когда один пиит позитивно откликается о приятелем, то сначала отмечает в нём присутствие тех самых свойств, которые более оценивает в себе самом — либо которыми более желал бы владеть (что, сообразно сути, практически одинаковые вещи: отличие лишь в наклонениях). А также когда в статье Марины Кудимовой «Обитель на горе» («ЛГ», № 39, 2012), посвящённой Марине Цветаевой, я прочёл: «Её роман с русским языком, надежно отдавленным нынешней культмассовой Ходынкой, интереснее её эротических переживаний, часто разжигаемых в нескончаемом ужасе стихотворца пред творческой немотой. Метру а также ритму – двум ожесточенным, никак не берегущим в кармане альтернативного пряника укротителям стиховой стихии, – Цветаева подчинялась, как ни одной из собственных страстей», – то теснее никак не мог никак не соотнести совсем этих слов с их создателем. Что, я склонен думать, даже правосуднее, ежели взять во интерес такое признание Кудимовой: «Я выросла посреди зэков, недавно поменявших часть на лесоповал а также воспринимавших уральское селение никак никак не как избавление. Их язык был действом быстрее декадентским, чем обычно фольклорным – смесь фени а также книжности: на зонах все немало читали. Меня воспитали дедушка, полуказак-полухохол а также ярый книгочей, а также бабуля – из дворян, выпускница ВУЗа добропорядочных девиц. Также наш сосед, колымчанин-рецидивист с резаной губой, кой при мне единственный раз выругался срамно, ожёгшись юный крапивой» («Сибирские огни», № 5, 2011). После чего а также во фразе «высосанная из критического пальца содержание «Цветаева а также быт» заняла пространство темы «Цветаева а также Бог» а также её бессчетных ракурсов – «Цветаева а также богоборчество», «Цветаева а также демонизм» просто изменить фамилию героини на фамилию создателя, «Цветаеву» на «Кудимову». Вправду, быта в стихах Марины Кудимовой хватает, однако он есть в их никак не сам сообразно себе, только как метод говорения с Всевышним. Показательно в этом отношении стихотворение «Плацкарта», в каком месте вожак, никак не дающий одеял, предстаёт Всевышним для пассажирок. Притчевость – одно из главных свойств творчества Кудимовой. А вот надзор Кудимовой относительно такого, что «Цветаева а также Достоевский» – ещё одна голевая передача, прошляпленная критической сборной» а также что «многие вирши Цветаевой имеют все шансы существовать условно обозначены как вирши дам Достоевского, будь то Грушенька либо Настасья Филипповна, Лиза либо Аглая, которые, сообразно сути, те же инфернальницы, что а также первые», наталкивает на мысль про то, что а также у самой Кудимовой в стихах огромное колличесво как «достоевского» («пожизненная, чисто российская солидарность с скудными, природная для огромного стихотворца, роднит её с Достоевским в вышних»), этак а также «антидостоевского», другими словами сокрытой полемики (небольшой человек ей «умилителен, только скучен»). Вот-вот выйдет восьмая поэтическая книжка Марины Кудимовой – сходбище стихотворных повестей, рассказов, романов, фотомонтажей, радиокомпозиций, сцен, сценариев а также проч., в каком месте традиционные (архетипические) герои российской литературы стают в новоиспеченом повествовательном ключе. Листая-читая её книги, часто элементарно невозможно никак не припомнить затрёпанные, однако такие верные слова Афанасия Фета о книге Фёдорвея Тютчева: «Вот эта книга маленькая / Томов премногих тяжелей» (а что если припомнить о двадцатилетнем интервале в хронологии поэтических изданий Кудимовой, то в голову влезают ещё а также более часто цитируемые строчки Николая Ушакова: «Чем продолжительней безмолвие, / тем изумительнее речь»). 8 книжек для стихотворца, отмечающего шестидесятилетие, – это немало либо не много? Книжек такового веса, мыслю, немало. Раз имеется такие вирши – означает, никак не этак всё безысходно в нашей стране. А также длинной паузе в книгопечатании Кудимова теснее никак не огорчается, говоря: «Я сейчас разумею, как промыслительно моё непечатание столько лет. Лишь сейчас я достигнула от всех текстов, чего хотела». С крайним утверждением дозволю себе поспорить: шествуя вперёд, она продолжает осматриваться обратно. Тексты её постоянно изменяются: «Утюг» начинался сначала 80-х, а к сегодняшнему виду пришёл в 2000-м. «Целый Всемилостивый день» завоевал современной стадии развития в 2011 году. Правда что говорить: даже стихотворение «Петрополь» успело существенно поменяться за маленький просвет меж «Черёдом» а также последующим сборником. Ни один контент я никак не посмею полагать каноническим: приблизительно в том же духе много раз появлялись «окончательные варианты» ахматовской «Поэмы без героя». Потому, ждя встречи с новыми сборниками, что, непременно, приведёт к расширению кудимовской вселенной (а о превосходствах наиболее широкого контекста говорят почти все рецензенты), хочу окончить собственный тост прошлогодним четверостишием, коим приветствовал «Марин Владимну» с 59-м днём рождения: Шестидесятая страничка, А томик лишь начался – А также имеют все шансы век ещё делаться Кудимовские кудеса!
