В литературе он недолюбливал а также ненавидел пустопорожнюю форму, как бы чванящуюся своим собственным совершенством. Никак не вытерпел тех снаружи эффектных стихотворений, в каких «не образовывался звук». У него никак не было наиболее обидного, едкого замечания о прочитанном стихотворном тексте, чем: «Это красиво». Вообщем, о неудачах (разумея нелегкость ремесла а также постоянно дозволяя редкую, только никак не радикально исключённую вероятность грядущей фортуны) он умел высказываться необидно, со всей деликатностью а также изяществом. Всё наиболее в беге лет ослабевая от необходимости возмещать похвалу домогавшимся её. Только его полновесная хвала недешево стоила. А также, может быть, приносила ему самому веселья более, чем даже внимающему ей счастливчику. Постоянно дорожа поэзией в целом более, чем своим поэтическим творчеством, он как как будто бы никак не распознавал стихов собственных а также чужих. Желая а также знал, а также соблюдал дистанцию. Тут он чувствовал то же чувство, что а также бешено влюблявшаяся в чужие вирши Цветаева: «Не принципиально, на кого сошло!» А также он страстно втюривался в понравившееся стихотворение, а также говорил его, а также запоминал на память, а также потому-то, убеждённый в том, что воодушевленье а также фортуна никак не посещают случайными, торопился влюбиться а также создателя. Его влюбленность – а также великодушная, а также выражавшаяся в деятельной помощи – обращалась то к сельскому пастуху из тверских краёв Михалёву, то к сотруднику курганской районной газеты Балачану, любой из каких написал одно вправду красивое стихотворение. То к полубезумному Егору Самченко, совершившему неожиданный бросок, то к дряблому латинисту Моисею Цетлину, в результате одному из значимых стихотворцев прошлого века.
Из ряда узнаваемых современников Смеляков а также Слуцкий вызывали его постоянный восхищение, всё же никак не исключавший а также рецензенту. Пред ранешними книжками а также грузинскими переводами Тихонова преклонялся. Ахматову же почитал. А также постоянно отрешался от неоднократных её приглашений – придти а также познакомиться: «Боюсь разочароваться». Только задумывался думу свою, посматривая на портрет Ахматовой, насланный в дар, перелистывая ценные странички «Белой стаи». Перебирая, никак не смотря, потому что любое словечко держалось в памяти… Память его на вирши была чудовищна, невозможна – создатель мог запамятовать своё стихотворение, Межиров отличные чужие – никогда.
